Энергетическая сверхдержава – Контроль над российской нефтью – ключевой фактор мирового лидерства

( Фрагмент книги «Энергетическая сверхдержава» )

• Глава 3.

  Дядя Сэм против Дракона. Российские энергоресурсы как геополитическое оружие. Россия между Европой, Америкой и Азией.

  • Контроль над российской нефтью – ключевой фактор мирового лидерства

На сегодня в мировой экономической системе есть три региона, способных обеспечить рост потребления энергоресурсов: Европейский континент, США и наиболее развитые страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Существующая сейчас система российских магистральных трубопроводов преимущественно ориентирована на удовлетворение потребностей Евросоюза. Но, несмотря на значимость развития энергетического диалога по линии «Россия-Европа», темпы роста экономики последней значительно уступают потенциалу развития США и Азии. Игнорировать перспективы расширения сотрудничества в энергетической области с этими мировыми экономическими гигантами нельзя. Однако развитие инфраструктуры, направленной на диверсификацию направлений экспорта продукции российской нефтегазовой отрасли, требует капитального увеличения инвестиций в ее строительство. Российскому НГК крайне необходимы эффективная система государственного администрирования и четкая программа развития нефтегазовой отрасли.

Пока же можно говорить о том, что у политики диверсификации поставок сырья есть все политические и экономические основания. Правда, вопрос заключается в том, будет ли это диверсификация или разворот наших экспортных маршрутов. Если объем экспорта из России будет падать, мы не сможет присутствовать сразу на трех крупнейших энергорынках, и тогда России предстоит делать весьма болезненный и драматичный выбор.

Согласно основным прогнозам, к 2020 году во всех регионах будет наблюдаться серьезное увеличение потребности в углеводородах. Причем основные глобальные игроки – США, ЕС, динамично развивающиеся страны Азии - попадут во все большую зависимость от импорта.

Конечно, прогнозы – вещь не всегда благодарная. Или даже всегда неблагодарная, особенно если речь идет о конкретных цифрах. Однако компании, западные и восточные экспертные институты все же пытаются делать долгосрочные предположения относительно объемов потребляемых ресурсов.

По прогнозу Международного энергетического агентства, потребление энергии в мире к 2025 году увеличится по сравнению с 2025 годом на 60%, а вот его структура не претерпит особых изменений. На нефть и газ должно прийтись 63% мирового потребления энергоресурсов.

ОПЕК также не верит в ощутимое развитие к 2025 году гидро- и ядерной энергетики. До 2010 года ОПЕК прогнозирует рост спроса на нефть в среднем на 1,8% в год с замедлением в период до 2025 года до 1,7% в год. Потребности в нефти в Китае и Южной Азией должны вырасти втрое, почти удвоится спрос в странах Латинской Америки и Африки и в полтора раза - в странах ОПЕК.

Департамент по энергетике США прогнозирует, что потребление нефти к 2020 году в Северной Америке составит 1 550 млн. тонн в год, в Западной Европе – 750 млн. тонн, Японии, Австралии и новой Зеландии – 350 млн. тонн, Китае – 535 млн. тонн. Мировое потребление прогнозируется на уровне порядка 5,37 млрд. тонн нефти в год – т.е. по сравнению с 2001 годом в мире будет потребляться дополнительно 1,612 млрд. тонн нефти - довольно внушительная цифра!

По прогнозам Международного энергетического агентства, мировое энергопотребление может увеличится к 2025 году на 1750 млн. т (рост на 42%), газа – на 1,7 трлн. кубометров в год (рост на 60%) ¹. Таким образом, большинство прогнозов – весьма оптимистичны для продавцов и производителей энергоресурсов.

Даже если взять относительно осторожные прогнозы, то получится, что к 2020 году Европейскому Союзу (который не ограничивается только Западной Европой) потребуется порядка 525 млрд. кубометров газа и 810 млн. тонн нефти, странам азиатско-тихоокеанского региона - 340 млрд. кубометров газа и 980 млн. тонн нефти (при уровне импорта в 80%!), США – 1 трлн. кубометров газа и 1270 млн. тонн нефти. Причем для основных импортеров нефти ситуация усугубляется не только ростом собственного потребления, но и возможным увеличением энергоемкости экономик в странах- производителях нефти, постепенно задумывающихся о развитии других сегментов промышленности.

С учетом исчерпания традиционных мировых месторождений углеводородов (Мексиканский залив, акватория северных морей) получается, что без российских запасов глобальным игрокам не обойтись. Например, пик добычи в Северном море был достигнут в 2001 году, и с тех пор она снижается. Понятно, что сверхвысокие цены на нефть позволяют разрабатывать те месторождения, которые раньше казались нерентабельными. Однако и их ресурсы не бесконечны.

Как результат, мировая добыча нефти в 2005 выросла лишь на 1% по сравнению с 3,6% в 2004 году и 4,3% в 2003-м. В большинстве ведущих производителях нефти наблюдалось замедление нефтедобычи. Только Нигерия и Ливия не снижали темп, и Китай продемонстрировал большие темпы увеличение, чем в предыдущие годы. В ряде стран, среди которых Мексика, Венесуэла, Канада, Иран и ОАЭ, добыча упала. Продолжается ее сокращение в Норвегии, Великобритании и США. В результате доля группы ведущих стран в мировой добыче в 2005 году снизилась. В последние пять лет основными зонами роста добычи были Россия, ОПЕК, Бразилия и Ангола, а зонами снижения - Норвегия, Великобритания и США.

Зоны максимального роста и сокращения
добычи нефти в 2000-2005 г.г. (млн т)

Источник: Нефтегазовая вертикаль.

Похожая ситуация наблюдается и с газом. Добыча газа в 2005 году в мире выросла на 1,8%, причем мировой рост был обеспечен в наибольшей мере Боливией, Нигерией, Катаром и Китаем. Зонами максимального увеличения добычи газа в последнее пятилетие были Россия. Туркменистан, Норвегия и Иран, зонами падения – США, Канада и Великобритания, т.е. опять же традиционные для .западного мира зоны добычи газа.

Зоны максимального роста и сокращения добычи газа в 2000-2005 г.г. (млрд. кубометров)

Источник: Нефтегазовая вертикаль.

Таким образом, добыча углеводородов в Северной Америке и Западной Европе серьезно падает, и остановить эту тенденцию будет очень и очень непросто. В итоге им неизбежно придется искать альтернативные источники энергии, в результате чего они будут вступать в конкуренцию с Индией и Китаем, энергозависимость которых из-за слишком бурного роста населения и экономического производства также серьезно увеличивается.

Для мировых держав ситуация на нефтегазовом рынке будут носить характер игры с нулевой суммой. Победитель неизбежно будет отнимать ресурсы у побежденного. Распределить их в равной степени не удастся.

Показательно, что все глобальные игроки сегодня предлагают проекты как разработки нефтегазовых месторождений в России, так и экспорта нефти и газа в свою сторону. Задача - привязать российские нефть и газ к своим собственным рынкам.

· Европа – расширение Балтийской трубопроводной системы, строительство Северо-Европейского газопровода по дну Балтийского моря.

· США – проект нефтепровода Харьяга-Индига и поставка нефти танкерами из района Мурманска, проекты разработки Штокмановского месторождения строительства завода по производству LNG для поставки в США

· Юго-Восточная Азия – проект восточного нефтепровода Тайшет-Перевозная, проект восточного газопровода, идея развития Восточной Сибири и Дальнего Востока как новой ресурсной базы для развития азиатских стран..

Не секрет, что сейчас именно Европа является основным потребителем российской нефти и газа. Пока Европа является основным потребителем российской нефти и газа. По официальным данным, за первую половину 2004 года 56,2% российского нефтяного экспорта пришлось на Северо-Западную Европу, 20,9% - на страны Средиземного моря, 15,8% - на СНГ. Только 5,6% поставлялось в страны Азиатско-Тихоокеанского региона, 1,4% - в Америку и 0,1% - в Африку. По газу ситуация еще более "европоцентристская". Кроме Европы и постсоветского пространства мы газ не экспортируем – по той простой причине, что если нефть можно поставлять не только по трубам, но и по железной доге, а также речным и морским транспортом, то природный газ Россия может экспортировать только трубопроводным способом. Ведь технологий сжижения газа в промышленном объеме у нас у нас. А трубы продолжены пока только в западном направлении.

Но структура поставок может радикально измениться. Потому что европоцентризм – далеко не единственный вариант развития российского нефтегазового комплекса. Россия может ориентироваться не только на Европу, но и на рынки ЮВА или США. Если начнется строительство нефте- и газопроводов на восток, это будет означать, что Россия получает новый рынок сбыта, а, значит, возможность выбора. Принципиальным моментом является объединение нефтегазовых провинций Восточной Сибири и Западной Сибири – в этом случае на восток можно будет экспортировать углеводороды из Западной Сибири, которые до этого шли только в Европу и на внутренний российский рынок. Российское правительство не скрывает, что на первом этапе эксплуатации нефтепровода Тайшет-Перевозная большую часть нефти придется брать из Западной Сибири. Глава "Транснефти" Семен Вайншток открыто говорит, что для заполнения нового трубопровода придется перебросить 30 млн. тонн нефти с Запада на Восток, считая, что мы «перекормили» Европу нефтью ².

Кроме того, проект экспорта газа в Китай предполагает поставки "голубого топлива" из Надым-Пур-Тазовского района Ямало-Ненецкого округа, о чем заявил Путин во время своего весеннего виза в Китай. А ведь именно там находятся основные газовые месторождения, с которых газ поступает в Европу. Таким образом, Россия фактически прямо указала Европе о возможности перекинуть 30-35 млрд. кубометров газа на восточное направление.

Россия пытается играть в сложную политическую игру, выбирая себе наиболее перспективного потребителя своих углеводородов. Но, справедливости ради, надо отметить, что другого выбора у нее нет. Потому что она вынуждена сталкивать нефтегазовые интересы ведущих государств, интерес которых к российским месторождениям растет с каждым годом.

Однако тут же возникают и серьезнейшие политические риски. Такого рода линию может позволить себе сильная держава, которая не боится быть разорванной между США и Китая. Ведь если та или иная сторона заподозрит России в игре на стороне конкурента, неизбежен будет соблазн поставить топливно-энергетический комплекс России под свой контроль. Если называть вещи своими именами, то речь идет о возможном проекте лишения России суверенитета над ее нефтегазовыми провинциями, а также трубопроводами. В случае США технологией решения этой задачи может стать проект демократизации российского государства. В случае с Китаем – "ползучая" демографическая экспансия на российскую территорию.

Потребление энергоресурсов в США растет довольно быстрыми темпами, и, в отличие от Европы, США не испытывают иллюзий относительно «политической стабильности» Африки или Ближнего Востока. Выступая в феврале 2006 года с ежегодным посланием к Конгрессу, президент США Джордж Буш-младший заявил о необходимости снизить к 2025 году импорт нефти из государств Ближнего Востока на 75%.

Кроме того, на глазах рушится «доктрина Монро», объявившая американский континент зоной стратегических интересов Соединенных Штатов, где степень их контроля за политическими процессами должна быть максимальной. А это серьезно затрудняет гарантированные поставки углеводородов из Латинской Америки. Достаточно вспомнить ситуацию с Венесуэлой, президента которой Уго Чавеса только большой шутник может назвать другом США ³. Так что Россия становится весьма перспективным каналом импорта нефти и сжиженного газа в США. В 2004 г. США импортировали 501,2 млн. т нефти, а из России – только 7,2 млн т. По данным вице-премьера Александра Жукова, в ближайшие годы наш экспорт нефти в США должен превысить 50 млн т.

Есть и еще одно важное обстоятельство. Не секрет, что все прогнозы относительно будущего развития мира в США строятся на основании одного сценария – конкуренции с Китаем. Китай рассматривается как главный противник США в среднесрочной перспективе. Как же дядя Сэм сможет победить дракона? Очень просто – надо лишить его топлива. Китай на сегодня – это весьма энергозависимая экономика. Быстрые темпы экономического роста делают обеспечение энергоресурсами проблемой номер один для Китая. По прогнозам западных экспертов, в 2020 году потребности Китая в импорте нефти могут составить 450 млн. тонн, а газа - 80 млрд. кубометров

Одним из крупнейших поставщиков нефти в Китай является Иран. В 2005 году он экспортировал в Китай 14 млн. тонн нефти, уступив только Саудовской Аравии (22 млн. тонн нефти). Понятно, что будет с этим каналом импорта, когда там начнется война. Вообще поставки из Ближнего Востока в Поднебесную легко перекрываются в районе Малаккского пролива. Вовсе не случайно при активной поддержке США в Сингапуре создаются структуры по борьбе с пиратством, которые при желании можно использовать для блокировки танкерного экспорта в Поднебесную. Китай пытается бороться с этим – например, в проливе периодически проходят учения китайских ВМС под теми же лозунгами борьбы с пиратством. Также Поднебесная активно лоббируется проект нового канала через территорию Таиланда. Он должен дать китайским судам доступ в пакистанский порт Гвардар, куда уже инвестировано около 200 млн. долларов, а Пакистан в качестве ответного жеста разрешил обслуживать китайские военные суда. Но такая политика не может не вызвать ответной реакции США, обладающими рычагами влияния на страны региона.

В итоге Китай может лишиться значительной части своих поставок, и компенсировать их просто негде. В этом плане российско-китайское сотрудничество в газовой сфере вызывает довольно серьезную озабоченность США .

Соединенные Штаты блокируют любые попытки Китая получить энергетические активы за пределами Поднебесной. Здесь идут в ход любые приемы. Достаточно вспомнить скандальную историю с компанией Unocal.

Китайская оффшорная нефтяная корпорация (КОНК) предложила Комиссии США по иностранным инвестициям в июле 2005г. продать американскую нефтяной корпорации Unocal. (9-ая по величине нефтяная корпорация США) за 18,5 млрд. долл.. Это было на 1,5 млрд долл. больше суммы, предложенной ее соперником, американской нефтяной компанией Chevron. Американский конгресс пригрозил заблокировать готовившуюся сделку, прямо заявив, что переход Unocal в руки КОНК, которая находится под государственным контролем КНР, угрожает интересам национальной безопасности США. В итоге компания досталась Chevron – который, кстати, является крупнейшим американским инвестором в Казахстане, где китайским и американским компаниям еще предстоит сойтись в жесткой схватке.

По мнению США, нельзя дать Китаю возможность получать нефть напрямую, минуя потенциально блокируемые транзитные зоны. В этом плане и проект восточного нефтепровода, и идеи экспорта газа в Китай из России вызывают опасение. Тем более что к энергетическому сотрудничеству готова подключиться и Индия.

И США, и Китай хотели бы видеть Индию своим союзником. Именно этой цели служит наметившийся еще в 2001г. и реализуемый сейчас поворот в американо-индийских отношениях. Принимая в июле 2005г. премьер-министра Индии Манмохана Сингха, президент США Джордж Буш пообещал ему полную поддержку в развитии гражданского ядерного сектора, что означает фактическое признание США ядерного статуса Индии. С этой целью США намерены снять все торговые ограничения, введенные в 1998 году после проведенных Индией ядерных испытаний. Весьма интересно, что эти санкции США намерены отменить против страны, которая не просто обладает ядерным оружием и неоднократно проводила его испытания, но и не подписала Договор о нераспространении ядерного оружия и не собирается отказываться от реализации своей ядерной программы. Неслучайно, что такая позиция США была открыто заявлена сразу же после саммита Шанхайской организации сотрудничества в Астане, на котором Индия получила статус наблюдателя в ШОС. А потепление отношений Дели с Пекином говорит о том, что Китай не будет препятствовать вступлению Индии в ШОС в качестве ее полноправного члена. В этом случае вырисовывается триумвират Пекин-Дели-Москва, который может серьезно потеснить США из Центральной Азии.

Однако сама Индия, с готовностью принимая сотрудничество с США в военно-технической области (с целью диверсификации поставок), в мирной ядерной энергетике и в космосе не намерена вступать с США в тесный альянс, понимая, что в нем ей может быть уготована лишь второстепенная роль. В Индии понимают, что соперничество между США и Китаем будет усиливаться, но не в интересах Индии, чтобы американцы использовали ее в качестве «фронтового государства» против КНР. США также продолжают подталкивать Пакистан к тому, чтобы тот имитировал Индию во всем, начиная с передачи технологий и вплоть до систем оружия, накладывая, таким образом, ограничения на дальнейшее потепление отношений с Дели.

Исторически отношения Индии и Китая из-за пограничных споров имели либо напряженный, либо враждебный характер, вплоть до военных столкновений. И хотя недавно Китай признал суверенитет Индии над Сиккимом (княжеством в Гималаях, которое Индия аннексировала в 1975 г.), он не соглашается вернуть ей район Аксай-Чин в Кашмире, аннексированный Пекином после его оккупации китайскими и пакистанскими войсками в ходе китайско-индийской войны 1962. Кроме того, Китай открыто, в том числе, в военно-техническом плане поддерживает главного врага Индии – Пакистан.

Отношения Китая с Индией определяются как проблемными, так и перспективными для обеих стран политическими факторами и пока лишены надлежащей экономической основы. Тем не менее, наметившееся потепление в двусторонних отношениях привело к позитивным тенденциям и во внешнеэкономических связях. Так, товарооборот между двумя странами увеличился со ста миллионов в прошлом десятилетии до 13 млрд. долл. в 2004 году.

Несмотря на то, что оба азиатских гиганта потенциально могут быть конкурентами и на глобальном уровне, но явное преимущество Китая (по уровню ВВП на душу населения Китай опережает Индию более чем вдвое (1000 долл. против 480), а по объему привлеченных иностранных инвестиций – в 15 раз (60 млрд долл.против 4 млрд в 2002 году) - соперничество с США толкает его на поиск более тесных отношений с Индией. По сути обе азиатские державы в условиях глобального соперничества и борьбы за энергетические ресурсы, без которых их дальнейшее развитие проблематично, обречены на союз против Запада во главе с США.

Наиболее активно процесс сближение между Индией и Китаем начался с апреля 2005г, когда в Дели побывал с визитом глава правительства КНР Вэнь Цзябао и обе стороны объявили себя стратегическими партнерами. При этом премьер Сингх заявил, что вместе Индия и Китай могут «установить новый мировой порядок». Не исключено, что они попытаются вовлечь в этот союз и соседние перспективные страны - Пакистан, Иран и Россию.

К союзническим отношениям Китай и Индию подталкивает и ситуация с дефицитом топлива. Сейчас везде, где есть большие запасы нефти, уже действуют западные компании. Поэтому "новым державам" приходится осваивать новые, зачастую менее перспективные и стабильные регионы Азии (Иран, Мьянма), Африки (Судан, Ангола), Южной Америки (Венесуэла) и стран СНГ, где они подчас вынуждены были конкурировать. Однако, в целях повышения эффективности экспансии в энергетической области в августе 2005г. крупнейшая китайская нефтяная компания (CNPC) заключила договор с Индийской государственной нефтяной компанией (ONGC) о сотрудничестве в реализации проекта в третьих станах (за пределами Индии и Китая).

Союз медведя, слона и дракона может стать настоящим кошмаром для Запада. Хотя Россию, по сути, саму толкают на такую политику, недальновидно выдавливая с европейского рынка энергоносителей.

Динамичный рост китайской и индийской экономик предсказывается не только американскими экспертами. Согласно прогнозам корейского Центробанка, к 2040 году Китай, обойдя США, станет ведущей мировой державой с точки зрения объема валового внутреннего продукта (ВВП). Японию же Китай обойдет уже в 2020 году. Другим "локомотивом" мировой и азиатской экономики станет Индия, которая, по расчетам Банка Кореи, догонит и перегонит Японию к 2030 году. Доля Китая в общемировом ВВП вырастет к 2040 году с нынешних 4,6% до 19,6%, а Индии – с 1,9% до 9,8%. Позднее, к 2050 году, индийцы, выйдя на уровень 12,1%, сравняются по ВВП с Европейским Союзом. Одновременно доля США в мировой экономике может сократится с 30,8% в настоящее время до 18,2% в 2040 г. и до 14,9% – в 2050 г..

Такие прогнозы не радуют США и заставляют искать выход из складывающейся ситуации. Ключ к разгадке – доминирование на мировом энергорынке. Таким образом, главная задача США – получить контроль над освоением перспективных регионов извлечения углеводородов на российской территории, а также управление транспортными потоками.

С другой стороны, похожие задачи ставит и Китай. Ему также нужны гарантии как строительства новых трубопроводных мощностей в направлении Великой стены, так и их заполняемости.

Конечно, идеальный выход из сложившейся ситуации для России - резко нарастить производство углеводородов, чтобы иметь возможность поставлять их на все ключевые региональные рынки. Но реальность может оказаться более жесткой, о чем мы написали в предыдущей главе. Нельзя исключать, что российских нефти газа на всех просто не хватит.

[1] Именно этот прогноз взят за основу и российским Министерством энергетики и промышленности – по крайней мере, Виктор Христенко вор время выступления 25 ноября 2005 года в Нью-Дели воспроизвел именно эти цифры.

[2] См. Интервью с ним в «Независимой газете» от 24.04.2006 («Россия перекормила Европу нефтью»).

[3] Чавес не только постоянно угрожает США – он сознательно выдавливает западные компании из нефтегазового комплекса Венесуэлы. Например, в апреле 2006 года президент Венесуэлы заявил об увеличении налогообложения по добыче нефти в бассейне реки Ориноко, где добывается пятая часть всей нефти страны. там работают такие компании, как ConocoPhilips, Total, Chevron, ExxonMobil, BP. Кроме того, Чавес обязал иностранных операторов месторождений подписать договора на создание совместных предприятий с государственной PDVSA. Total и ENI, не сделавшие этого в установленный срок, вообще лишились контрактов.