Топ-лист событий за апрель 2020 г.

Фонд национальной энергетической безопасности предлагает Вашему вниманию топ-лист 10 наиболее значимых событий в отрасли за апрель 2020 г. и готов прокомментировать свой выбор подробнее.

1. Заключение сделки ОПЕК+ 2.0

   Конечно, это стало основным событием, и не только апреля. После того, как Россия покинула сделку 6 марта, прошел месяц, и мы в эту сделку вернулись. Всё-таки агрессивная политика Саудовской Аравии привела к тому, что цены на российскую нефть Urals упали уже ниже 10 долларов, и это, конечно, вызвало шоковую реакцию Путина. Судя по всему, Путин решил развернуть ситуацию на 180° и опять вернуться к соглашению с саудитами. Идея была простой: выиграть время, подать сигнал рынку, в расчёте, что цена хоть как-то восстановится. К середине мая цена на Urals составила около 30 долларов, что, несомненно, гораздо лучше, чем 10. Но это и очень жестокая цена: Россия потеряет чуть менее 20% национальной добычи. Это беспрецедентная история, и это тяжелейшая плата, потому что если рынок начнет восстанавливаться, главный вопрос будет – как же мы собственную добычу восстановим? Это ахиллесова пята этой сделки. И все это прекрасно понимают.

2. Падение цен на нефть WTI в США до минус 37,63 доллара

   История эта вызвала небывалое число мемов, потому что люди не понимают, как товар может стоить минус 37 долларов за баррель? Получается, нефть не только бесплатна, но вам за ее приобретение еще и приплачивают? Конечно, это уникальная ситуация. Можно ее объяснять и влиянием алгоритмов, но мы бы обратили внимание на два момента. Во-первых, история показала, насколько сильным является фактор спекуляции на рынке, насколько сильны спекулятивные моменты. А во-вторых, новости с физического рынка проецируются и на поведение спекулянтов, и вы не можете их игнорировать. Ведь эта история с нефтью WTI напрямую была связана с физическим рынком. Из-за пандемии, действительно, спрос на нефть в мире обвалился фактически на треть, и возникла ситуация, когда на этом хабе в Кушинге хранилища практически были переполнены, свободных мощностей не было, и если бы с обладателями фьючерсов расплатились физическими поставками, им просто некуда было девать свою нефть. Но это и есть влияние физического рынка. Вот эта чудовищная история с обвалом спроса из-за коронавируса и привела к такой реальности, которая ударила в лоб реальность спекулятивную. Поэтому история с отрицательными ценами на американскую нефть очень показательна и интересна.

3. Согласование условий применения сделки ОПЕК+ в России и совещание у Владимира Путина

   Было два варианта выполнения сделки. Первый вариант: рассмотреть обязательства как страновые и выработать какую-то национальную стратегию. Ведь у компаний разный фонд скважин: у кого-то более старые, у кого-то поновее, у кого-то больше в льготной зоне, кто-то добывает больше конденсата, а кто-то меньше. Но конденсат не входит в сделку. А второй путь – самый простой, по нему государство и пошло: просто разделить на всех пропорционально уровню добычи. Как говорил один персонаж: «Взять всё – и поделить». Самый простой и незатейливый путь. Причем обязательства достигли всех – и малых, и средних, и даже СРП. Судя по всему, Путин вообще был расстроен тем, что нефтяная отрасль не сумела предсказать развитие событий. И совещанием 29 апреля президент России показал, что он лично не собирается участвовать в разруливании истории: вместо того, чтобы собрать совещание по реализации новой сделки ОПЕК+, Путин собрал совещание по проблемам ТЭК, куда пригласил не только нефтяников, но и атомщиков, энергетиков, угольщиков, газовиков и даже лоббистов возобновляемой энергетики в России – Грефа и Вексельберга. Конечно, в таком составе разговор о применении сделки просто невозможен. Таким образом зафиксировали, что сделка есть, и пошли дальше обсуждать допуск иностранцев на важный для страны объект. То есть для Путина допуск на объекты иностранцев оказался более значимой проблемой, чем имплементация сделки ОПЕК+.

4. Ситуация на газовом рынке

   22 апреля цены на известном хабе TTF в Нидерландах упали ниже 70 долларов за тысячу кубов. То есть на газовом рынке мы наблюдаем ровно то же самое, что на нефтяном. Причем это не только влияние пандемии, но и влияние особых факторов, которые сложились именно на рынке газа: это и заполненность хранилищ (ждали газовой войны с Украиной, ее не было, но газовые хранилища переполнили), теплая зима, перепроизводство – всё это, конечно, сказывается, и мы «идеальный шторм» получили и на газовом рынке. Ситуация очень тяжелая, непростая. 2020 год будет печальным и тяжелым не только для нефтяников, но и для газовиков.

5. Вспышка коронавируса на Чаяндинском месторождении и на мурманском проекте НОВАТЭКа

   Коронавирус оказался глобальной бедой, естественно, он не мог обойти стороной крупных производителей в России. Естественно, нефтегазовые проекты – это проекты, которые реализуются усилиями и при непосредственном присутствии большого количества народа, и если на вахте кто-то оказался с коронавирусом, это, конечно, серьезный риск, что начнется массовое заражение. Что и произошло в Чаянде и в Мурманске. Понятно, что это сразу стало оружием и в традиционных уже для России информационных войнах компаний друг с другом. Но коронавирус – это общая беда, и проявилась эта беда не только в падении спроса на нефть и газ, но и в заражении представителей отрасли. Кстати, в мире достаточно много других компаний, столкнувшихся с коронавирусом на своих промыслах.

6. Продление 5-летнего контракта главы «Транснефти» Николая Токарева

   Годовая война «Роснефти» и «Транснефти» привела к тому, что на этом этапе Токарев сумел добиться продления своего контракта. Не секрет, что «Роснефть» лоббировала его отставку. Но сама война, как показали последующие события мая, не закончена и, несомненно, попадет в следующий наш рейтинг.

7. Прибытие трубоукладчика «Академик Черский» в российские воды в Калининград

   «Одиссея» «Черского» завершилась. Все внимательно следили, куда же приплывет трубоукладчик, хотя было очевидно, что приплыть он должен в Балтийское море. Нет другого варианта достройки «Северного потока-2», а достраивать нужно. Но то, что постоянно меняли в заявочных листах порт приписки, то, что там написали, что он вернется в порт Находки, это уже те хитрости, которые приходится применять. К сожалению, «Северный поток-2» всё больше превращается в политический проект, и не мы инициаторы такого превращения. Кстати, «Академика Черского» сопровождали на всем пути суда российского военно-морского флота, что доказывает простую истину: à la guerre comme à la guerre. Можно, конечно, смеяться над этим, но если бы этого не было, какие-нибудь загадочные «сомалийские пираты» давно бы этого «Академика» захватили. И вряд ли это такое уж сильное преувеличение.

8. Предложение Госдумы министру энергетики Новаку снизить размер демпфера в обмен на обязательства нефтяных компаний снизить цены на бензин

   Глава Минэнерго предложенную идею отверг. Ситуация получается сложная. С одной стороны, нефтяники, безусловно, очень сильно пострадали от падения цен на нефть и от условий новой сделки ОПЕК+. Но с другой стороны, так же понятно, что у них есть «жирок», в отличие от многих других отраслей. И так же понятно, что добровольно идти на снижение цен на бензин нефтяники не будут. Отсюда и возникновение идеи Госдумы, что не выглядит таким уж популизмом: отменим демпфер, а за это заставим нефтяников снизить цены на бензин. Тем более что ситуация парадоксальная: цена на нефть рухнула, а цена на бензин стоит на месте. Можно это всё объяснять акцизами и прочим, но простой человек всё это понять всё равно не может. Это как и с падением цен до отрицательных значений: объяснить это всё можно, но здравый смысл говорит нам обратное. Здравый смысл отказывается понимать, как это - цена на нефть на мировом рынке падает фактически в разы, а цена на бензин остается на прежнем уровне. Хотя в условиях пандемии и при транспортных ограничениях нефть перестает быть волатильной по спросу, т.е. удешевление нефти не будет приводить к росту ее потребления. Нефтяники это прекрасно понимают, и поэтому здесь уже вопрос к госрегуляторам.

9. Решение правительства запретить импорт бензина

   Вот, собственно, то, чем правительство заменило отказ от отмены демпфера. Нефтяникам предпочли помочь таким способом – запретить импорт бензина. Ведь экономически импорт бензина становился реальным. Но, конечно, для нас как для энергетической сверхдержавы импорт бензина имиджево был бы чистым позорищем.

10. Одобрение правительством обновленного проекта «Энергетической стратегии-2035»

    Конечно, большей оторванности Энергостратегии от реальности предположить трудно: 2-го апреля мы одобрили Энергостратегию, 10-го апреля согласовали условия сделки ОПЕК+ 2.0. Если вы откроете проект Стратегии, там и близко ничего про сокращение добычи на 20% нет. Такое ощущение, что это документ из другой эпохи. Но уже на тот момент был обвал рынка. Уже были те вызовы, на которые отрасли придется отвечать в ближайшее время. И очевидно, что отрасль живет не по Стратегии. Так зачем же нужна такой документ, если, наверное, никто его даже не читает?