Подводные камни российско-иранского сотрудничества

Президенты России и Ирана встречаются 28 марта. Многомиллиардные контракты в области электрификации железных дорог, строительства ТЭЦ и освоении газовых месторождений — то, что планируют обсудить Владимир Путин и Хасан Роухани. Но будут они наверняка говорить и о других вопросах. Это то, что сухим канцелярским языком обозначено как «актуальные темы мировой и региональной повестки». Проще говоря — вопросы войны и мира.

Во встрече Путина и Роухани есть два главных аспекта — военно-геополитический и торгово-экономический. По свидетельству наблюдателей в Сирии, напрямую поддерживаемая Ираном шиитская группировка «Хезболла», а также иранские военные подразделения — такие, как спецназ Корпуса стражей исламской революции — давно уже стали там стержнем в противостоянии режима Башара Асада и оппозиции. Собственно, сирийская армия слишком ослаблена, чтобы вести боевые действия в одиночку. В этом смысле у России и Ирана на территории Сирии сложился очевидный военный альянс, что не может не тревожить другого фактического союзника России в регионе — Израиль. Израильтяне очень беспокоятся, как бы Иран не закрепился в Сирии — на границе с Израилем — очень надолго, условно — навсегда, говорит израильский аналитик Александр Этерман. 

«Иран и Россия неожиданно оказались стратегическими союзниками в военной области. Израиль сейчас ощущает, что иранские войска или какие-то иные структуры безопасности сидят сейчас на северной границе Израиля, и они собираются там остаться надолго. Когда-то Советский Союз бурно поддерживал арабские страны. Это было немного страшно, но, тем не менее, Россия была всегда ответственной державой. С Россией можно договориться. А как договориться с Ираном? Это мечта Израиля — как рассорить Россию с Ираном, как вытеснить Иран из Сирии даже ценой того, что Сирия уйдет под российский контроль».

В том, что касается торговых связей, у России очень давно существует план по обмену иранской нефти на некие российские товары. При этом Россия и собственный Urals не умеет полноценно позиционировать на международном рынке, о чем неоднократно сетовал Владимир Путин. Поэтому, если Россия получит, например, по этой схеме иранскую нефть, то это окажется по-настоящему выгодным лишь международным трейдерам, например, давно известной Glencore. Зачем это нужно России — таким вопросом задается генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов.

«Зачем нам вкладывать деньги в своего прямого конкурента, у меня вообще нет никакого понимания. Многие в России воодушевлены возможностью экономических отношений с Ираном и уверены, что мы сможем на этом заработать. Многих эти сделки впечатляют — о, как здорово, что с Ирана сняли санкции, давайте быстро побежим и на этом заработаем! Но, когда доходит до деталей, то такое ощущение, что мы должны Ирану всячески помогать, а что мы за это получаем? Видимо, только рассуждения о том, что даже под западными санкциями мы находим партнеров даже в такой непростой и тяжелой ситуации».